На родине атомной бомбы

Старейший отечественный реактор Ф-1 до сих пор в строю.

Для читателей «Комсомолки» в канун 65-летия атомной отрасли России был открыт закрытый ядерный город Саров

Пятеро читателей «Комсомолки» стали первыми, кого пустили в Саров на экскурсию. В секретный город с этой целью раньше никого не пускали, да и вряд ли когда еще пустят. Попасть сюда могут те, кто связан с атомной отраслью и приезжает по работе, родственники местных жителей, приезжающие в гости, либо верующие, которые посещают святые места.

Ну а исключение для наших читателей было сделано потому, что они правильно ответили на несколько вопросов викторины, которую газета уже во второй раз провела совместно с корпорацией «Росатом» в канун 65-летия атомной отрасли России.

Институт чистых экспериментов

Накануне поездки в Саров победители викторины побывали еще в одном «атомном» месте — Курчатовском институте. Его территория — больше 100 гектаров. И если бы не высокий забор, не камеры наблюдения, невозможно понять, что это — когда-то один из самых засекреченных оборонных объектов страны.

В Чистой зоне будут работать над созданием чипов, совместимых с живой тканью.

Территория института — как огромный парк: дорожки и тропинки ведут от корпуса к корпусу между высоких деревьев. Везде аккуратно подстриженная трава. Тишина, которую нарушают только птичьи голоса. И главное, здесь такой чистый, прозрачный, какой-то упоительно «вкусный» воздух, что кажется, будто находишься далеко за пределами Москвы.

Кстати, есть в институте одно место, где от чистоты воздуха зависит и чистота эксперимента. Одна из зон исследовательского корпуса, в котором действует синхротрон, так и называется — «Чистая». Весь объем воздуха огромной лаборатории за один час прокачивается через фильтры 20 раз. Чтобы не просто пылинка — лишний атом не прилип к исследуемому образцу. Здесь, к примеру, ведутся работы над созданием электронных чипов, совместимых с живой тканью. Когда они появятся — работники института не говорят. Объясняют, что пока находятся в начале пути. А дело это не быстрое.

Например, исследования белков человеческого организма на синхротроне ведутся не первый год, а изучена в лучшем случае десятая их часть. Для справки: в организме человека — 2 миллиона разнообразных белков. Задача ученых — составить своего рода 3D модель каждого из них.

Задача непростая. К примеру, последовательность соединений атомов в молекуле белка может описать любой опытный химик с помощью формулы. А вот на каком расстоянии друг от друга и как эти атомы расположены в пространстве, какую форму имеет молекула — можно понять только с помощью специального оборудования. Объемную «картинку» и помогает увидеть синхротрон. Создание пространственной модели молекулы похоже на работу археолога, который по слоям, по мельчайшим частицам воссоздает цельный образ. Так и на синхротроне по элементарным частицам, слой за слоем «собирается» целая молекула белка. А если учесть, что в среднем каждая из них насчитывает 20–30 тысяч атомов, становится понятно, что работа эта кропотливая.

Но она того стоит: знание системы координат для каждого атома молекулы белка — ключ к открытию многих лекарств. Как нам рассказали специалисты, когда известна пространственная структура белка, приходит понимание механизмов его работы, а значит, легче найти и вещества, которые на него так или иначе воздействуют. В лечении рака, например, блокирование белка — это один из ключевых моментов. В Курчатовском институте реализуются несколько перспективных проектов, связанных с медициной. Сейчас, например, изучаются энзимы.

Улицы Сарова — как страницы энциклопедии: сплошь известные имена.

О чем думают мыши?

Кстати, Институт атомной энергии им. Курчатова еще в 1991 году был преобразован в научный центр, потому что сфера его деятельности стала намного шире, чем было когда-то. Нано-био-инфо-когнитивные технологии — вот прорывные направления Научного центра. Как сказал однажды директор РАН «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук, «сейчас создается принципиально новая наука», в ее основе — нанотехнологии, биотехнологии, информационные и когнитивные технологии. Их сочетание позволит перейти на принципиально новые, возобновляемые ресурсы и технологии, созданные по образцу живой природы, с использованием самых совершенных технологических достижений. Вопросы, которые изучаются, еще недавно были из разряда фантастики: био- и нейронная информатика, создание модели мозга и сознания.

rxXoXoXxr — Мы будем первые, кто узнает, о чем думают лабораторные мыши, — шутят сотрудники института.

Так что задачи и цели Курчатовского института сегодня уже далеки от той, что определялась одной фразой: «все для фронта, все для победы!». В те времена надо было установить ядерный паритет с Америкой и создать атомную бомбу. Но банальный дефицит урана-235 тормозил процесс. Это обстоятельство, кстати, и послужило причиной создания первого в стране ядерного реактора. Исследовательский реактор Ф-1 создавался как прототип промышленного реактора-наработчика оружейного плутония. Именно здесь, в Москве, были получены первые атомные массы не существующего в природе радиоактивного металла, а в августе 1949-го, на Семипалатинском полигоне взорван первый советский атомный заряд.

Академик Юлий Харитон рядом со своим «первенцем» — бомбой РДС-1. Фото: Виктор ЛУКЬЯНОВ

Конечно, не посмотреть на первый ядерный реактор победители викторины не могли. Ф-1 в буквальном смысле — дело рук академика Курчатова: в укладке графитовых блоков, из которых состоит реактор, ученый принимал непосредственное участие. Пуск реактора состоялся 25 декабря 1946 года, но и до сих пор он исправно служит людям. Как говорят, загрузки урана хватит еще лет на 300.

rxXoXoXxr — Сейчас реактор, который находится под землей, запускается примерно раз в месяц на небольшую мощность в 24 киловатта. На нем аттестуются и градуируются приборы контроля для АЭС, — рассказал главный инженер реактора Ф-1 Евгений Филиппович Польников.

Cила духа и человеческого разума

На следующий день победители викторины посетили жемчужину атомной отрасли город Саров (он же Арзамас-16, он же Кремлев), где находится один из федеральных ядерных центров. Именно здесь был создан первый атомный заряд, испытанный на Семипалатинском полигоне в августе 1949 года. Благодаря этому оружию, над созданием которого работали лучшие умы атомной промышленности, был установлен ядерный паритет, предотвративший третью мировую войну и заложивший фундаментальную основу безопасности нашей страны.

Как тогда, так и сейчас, у приезжающих в Саров по спецразрешению военные проверяют документы. Железную дорогу пересекают два ряда колючей проволоки с контрольно-следовой полосой посередине. Кстати, потом, когда мы пришли в Музей ядерного оружия, его директор Виктор Иванович Лукьянов показал нам ведомость материалов, поставлявшихся на строительство города атомщиков. В начале списка значилось 30 тонн колючей проволоки — секретность была на первом месте.

Музей открылся в 1992 году.

rxXoXoXxr — Тогда, в начале 90-х, веяние такое было — все рассекретить,  — рассказывает Виктор Иванович. — И когда мы узнали, что можем создать музей, то сразу и взялись за дело, пока там, наверху, не передумали. Помещения не было, поэтому экспонаты перевозили со складов в столовую техникума. Эта столовка и стала первым музеем ядерного оружия.

Нынешний музей — это огромный зал, в котором представлены основные вехи ядерной эскалации. Первый заряд, аналог которого был взорван в Семипалатинске, «глазастая» бомба, в которую этот заряд упаковывался. В отличие от первых американских бомб, носящих названия «Малыш», «Толстяк», «имена» советским первенцам давали женские. Например, первую серийную бомбу РДС-4 окрестили Татьяной.

Директор Музея ядерного оружия Виктор Лукьянов рассказывает о малоизвестных фактах нашей истории.

А термоядерные изделия величали Иванами. Правда, одно из них относительно недавно «поменяло пол». Большой Иван — 26-тонная термоядерная бомба, взорванная 30 октября 1961 года на Новой Земле, действительно самый большой экспонат музея.

Ветераны Минсредмаша СССР помнят, как во время выступления с высокой трибуны ООН на очередном витке «холодной войны» Никита Хрущев вошел в раж — сняв ботинок и стуча им по трибуне, советский лидер заявил: «… мы еще покажем вам кузькину мать!» Высокое собрание наций так и не поняло, что такое «мать Кузьмы» (так озвучили термин растерявшиеся ооновские переводчики). Но трезвые головы сообразили: есть в СССР что-то такое, что позволяет советскому лидеру держать себя столь уверенно. И видимо, поэтому окрестили термоядерную бомбу «Кузькина мать».

Малоизвестный исторический факт: атомщики отговорили генсека взрывать бомбу на полную мощность в 100 мегатонн. Чтобы продемонстрировать всему миру мощь советской Царь-бомбы, хватило и половинного заряда.

Фото на память на фоне «Кузькиной матери».

Еще одна достопримечательность Сарова, связанная с атомной отраслью — дом, в котором жил и работал отец первой советской атомной бомбы академик Юлий Харитон.

Почти спартанская обстановка, в каждой комнате — множество книг. В рабочем кабинете академика две стены от пола до потолка заставлены книжными стеллажами. На одном — художественная литература, на другом — научная. В висящих на стенах фотографиях, сделанных Юлием Борисовичем, отражена практически вся его жизнь, люди, с которыми его в разные времена связывала судьба: товарищи по Кембриджу, куда в числе других перспективных молодых ученых 23-летний Юлий Харитон был направлен на стажировку в знаменитую лабораторию Резерфорда, жена Мария Николаевна и дочь Татьяна, и, конечно же, друг и коллега Игорь Курчатов.

Дом, в котором в начале 70-х годов жил и работал академик Юлий Харитон.

Вторая часть экскурсии для победителей викторины была посвящена местам, связанным с именем преподобного Серафима Саровского.

Колокольня — визитная карточка города. В здании высотой 81 м когда-то размещалась монастырская библиотека. В ней хранилось более 7 тысяч томов, и около 700 особо ценных рукописей, в том числе летопись Саровского монастыря, написанная иеромонахом Иоанном.

Посетили монастырь и уникальную церковь, прорубленную монахами в доломитовой породе на глубине десятков метров, съездили в Саровский бор, где в маленькой келье преподобный батюшка Серафим провел несколько лет.

Саровские пещеры — самое древнее сооружение в Сарове.

В общем, эта поездка в скрытый от посторонних глаз город показала, что у Сарова не только великое прошлое, но и настоящее. Это город, в котором гармонично сочетаются религиозная культура и высокотехнологичная наука.

Их ходы, прорубленные монахами в доломитовой породе, тянутся почти на полкилометра.

Здесь, под землей, есть галереи, кельи и подземная церковь. Сюда удалялись монахи, желавшие строгого уединения.

«Ленин» жив!

Очередное путешествие с Росатомом «Комсомолка» планирует совершить в Мурманск на ледокол «ЛЕНИН». У читателей есть возможность оказаться на этом легендарном корабле. Достаточно ответить на следующие вопросы:

1. Кто был первым капитаном ледокола «Ленин»? 2. Какой атомный ледокол впервые достиг географической точки Северного

Полюса?

3. Как называется единственное на сегодняшний день в мире действующее транспортное судно с ядерной энергетической установкой?
4. В каких странах, кроме нашей, строились гражданские суда с атомными энергетическими установками?
5. Какой атомный ледокол сопровождал в 2007 году научно-экспедиционное
судно «Академик Федоров» с которого на Северном полюсе производились погружения глубоководных аппаратов «Мир-1» и «Мир-2»?
6. Назовите два судна, которые в августе-сентябре 2010 года совершили два
рекордных по объему перевезенных грузов сквозных плавания по Северному
морскому пути в сопровождении российских атомных ледоколов.

Ответы присылайте в адрес редакции «Комсомольская правда» Старый Петровско-Разумовский проезд, д. 1/23, стр. 1, Москва, 125993 с пометкой «Атом», либо по электронной почте

atom@kp.ru

. Адрес новости в интернет:

http://www.kp.ru/print/article/24571/743656